|
- Не знаю... - сказал он. - Как-то все-таки с людьми ладить надо...
Они помолчали.
- Вот, - тихо сказала Лава, ставя на стол корзину с алыми помидорами.
- Умница ты моя, - восстановил он ее мыслительные способности, и, наверное, сделал ошибку, потому что жена немедленно повернула к нему вспыхнувшее гневом лицо.
- Я тебя столько раз просила! - вне себя начала она. - Научи меня хоть одному словечку! Не захотел, да? Тебе лучше, чтобы я такая с базара приходила?
Радим закряхтел.
- Послушай, Лава, - сказал он, и жена, замолчав, с сердитым видом присела на шаткий кривой табурет. - Ты сама не понимаешь, о чем просишь. Предположим, я научу тебя кое-каким оборотам. Предположим, ты сгоряча обругаешь Грачиху. Но ведь остальные услышат, Лава! Услышат и запомнят! И в следующий раз пожелают тебе того же самого... Ты же знаешь, я мастер словесности! Нас таких в селе всего четверо: староста, Тихоня, Черенок да я... Видела ты хоть однажды, чтобы кто-нибудь из нас затевал склоку, задирал кого-нибудь? Ведь не видела, правда?..
Лава молчала, чему-то недобро улыбаясь.
- Ну я им тоже хорошо ответила, - объявила она вдруг. - У Грачихи теперь два горба.
- Два горба? - ужаснулся он. - Ты так сказала?
- Так и сказала, - ликующе подтвердила Лава. - И прекрасно без тебя обошлась!..
- Постой, - попросил Радим, и Лава встала. Он потер лоб, пытаясь собраться с мыслями. - Два горба! Да как тебе такое в голову пришло?..
- Мне это... - Лава не договорила. В глазах у нес был страх. Видно, сболтнула лишнее.
Радим тоже встал и беспокойно прошелся по вспучившимся доскам пола.
- То-то, я смотрю, сегодня утром: то зеркало искривится, то сучок из стола вылезет... Мы же так со всем селом поссориться можем! Не дай Бог, придумают тебе кличку - тут уж и я помочь не смогу... Два горба!..
Он осекся, пораженный внезапной и, надо полагать, неприятной догадкой. Потом медленно повернулся к отпрянувшей жене.
|
