radon

- Тут всё очень уж сложно, - произнесла она после длинной паузы. – Не исключено, что все эти опыты – только верхушка айсберга, а на самом деле… Дом ведь построили на геологически нестабильном участке. Они могли ожидать, что рано или поздно что-то поднимется из глубины. Вот почему операторов посадили на самом чердаке, хотя куда проще и удобнее было сделать им рабочие места в пустых квартирах.
- Не так уж это и удобно, - возразил мужчина. – Тогда бы их могли заметить соседи.
- Не обязательно, - женщина пожала плечами. – Выдали бы себя за жильцов – вполне даже логично. Но они выбрали именно чердак.
- Ожидая, когда ЧТО-ТО поднимется с глубины? Тебе не кажется, что это уже… слишком притянуто за уши?
- А в остальное ты поверил? – без особой надежды спросила женщина.
- С трудом, - честно признался мужчина. – Если бы я не знал, что ты потратила кучу времени на какие-то исследования… но мне и в голову не приходило, что тут такой сюжет. ОТК Главного завода… Скважина на два километра… Слишком уж круто.
Некоторое время в комнате было тихо. Женщина не обижалась – она понимала, что поверить в ее историю можно только с существенными оговорками. Так сказать – три пишем, один в уме. Он и так отреагировал очень адекватно – даже делал замечания. Умные замечания. Замечания по делу.
Что за Главный завод?
Для чего скважина в фундаменте?
- Я много об этом думала, - сказала она. – Видишь ли, когда начались большие стройки, здания возводили не только в высоту. Во многих случаях – особенно для крупных промышленных предприятий – создавалась разветвленная подземная сеть коммуникаций. Строители забирались в землю слишком глубоко, и, видимо, вскрыли какие-то тектонические пустоты… А там могло что-то быть. То самое настоящее зло. Зло, которое мстит за потревоженный покой, выкидывая на поверхность свои смертоносные подарки – да хотя бы с маркировкой «Главный завод». Ведь никакого Главного завода никогда не было…


Пространство перед входом в подъезд освещал фонарь. Света он давал совсем немного, да еще и помигивал, словно в сети падало напряжение. Возле многоэтажки не было никого. Маша подышала в замёрзшие ладошки и вопросительно взглянула на Андрюшу.
- Послушай, я не хочу туда идти, - сказала она.
- Там нет ничего страшного, - заверил ее брат. – Там просто тепло и ветер не дует. И мы не будем задерживаться, честное пионерское.
Дверь за ними тихо закрылась. Фонарь, подвешенный под козырьком, качнулся и погас.
…В подъезде царила такая же мёртвая тишина, как и на пустыре. Из-за дверей квартир не доносилось ни звука. Поднявшись на пару пролётов по лестнице, Маша и Андрюша присели у батареи.
В прямоугольное окно виднелось шоссе. Только почему-то сейчас там не было ни одной машины. Их собственный квартал выглядел отсюда так, словно находился на другой планете. На близкой планете, на спутнике – но всё равно пешком не доберешься.
- Не верю, что здесь живут люди, - сказала Маша.
- Почему бы им здесь не жить? – вопросом на вопрос ответил Андрюша. Он гипнотизировал взглядом люк мусоропровода. – Послушай, давай сходим на чердак? Ну, Мань, ну чего тебе – трудно? Сходим, посмотрим – и сразу же домой. Мать с отцом, наверное, уже угомонились и ломают себе голову – куда подевались детишки?
- Ага, а мы тут по чердакам лазаем, - огрызнулась Маша. – Вообще, не понимаю – что за нездоровый интерес?
Они поднялись на чердак. Решетчатая дверь была приоткрыта, тяжелый замок бесполезно болтался в петле. Андрюша потянул дверь на себя. Наверху гулко ухнуло – словно заработал и тут же отключился лифтоподъемник. Чердак как будто предупреждал незваных гостей: нечего сюда ходить.
Маша и Андрюша прошли еще два коротких лестничных марша и оказались, собственно, на чердаке. С того места, где они находились, чердак просматривался до противоположного конца. Машинные отделения, насосы; трубы под потолком, трубы на полу. Низкое гудение электричества.