|
просто зверь
Сообщений: 6,244
Проживание:
Регистрация: 28-07-2004
Status: Offline
|
Задачка о трех великих математиках
Извиняюсь, что текст довольно длиный. Все нижеследующее есть цитата из романа роман «Острее шпаги» Казанцева.
Собственно задачка: найти две строчки, о которых идет речь в последнем абзаце.
Молодой Пьер Ферма переводит для Декарта надпись с надгробного камня на могиле древнего математика Диофанта:
«Прах Диофанта – в гробнице, искусства же мудрость – в надгробье.
Дивись, размышляй и откроешь, как долог усопшего век.
Волей богов он шестую часть жизни ребенком рос добрым.
Шестой половину бородку и знанья растил человек.
Части седьмой был обязан и встречей с подругой, и счастьем.
Рожденья желанного сына почтенный мудрец ждал пять лет.
Сыну полжизни отцовской отмерил Рок мрачною властью.
И с холодом ранней могилы померк для отца жизни свет.
Дважды два года философ о сыне безмерно скорбел.
Но горю и жизни премудрой настал неизбежный предел.
<…> Декарт в изысканных выражениях похвалил искусство перевода и изящество латинского стиха, но, как обычно, с дружеским высокомерием произнес:
– Однако, юный мой друг, я не вижу никаких намеков на то, когда жил Диофант, хотя вы позволили себе заметить, будто такое указание есть. Что касается меня, то я вижу в этой надписи совсем другое – как вычислить возраст великого ученого древности.
– Вот именно, древности, – отозвался Пьер Ферма, – древности, а не третьего века от рождества Христова.
– Не говорите загадками, мой юный друг.
– Взгляните на третью строчку надписи. – И он протянул исписанный им листок.
Декарт прочел:
– «Волей богов он шестую часть жизни ребенком рос добрым». Не вижу никакой цифры, указывающей на эпоху, в которую он жил.
– Цифры необязательны, почтенный господин Картезиус. Здесь сказано – «Волей богов…»
– Разве это число?
– Множественное, господин Картезиус. Раз речь идет о многих богах, а не о всевышнем или господе боге едином, как надлежало выражаться христианам, то надпись могла быть сделана лишь в дохристианское время. Дионисий же мог быть его современником, а не христианским епископом. Что же касается Анатолия, епископа Лаодикийского, то он мог посвятить свой математический трактат и давно умершему Диофанту, как готовы это сделать, скажем, вы, господин Картезиус, не говоря уже обо мне.
<…>
– Клянусь святым Домиником, надпись, на мой взгляд, сообщает о печальной жизни и горе отца, потерявшего сына.
– О нет, не только это, – возразил Декарт. – Она предлагает определить возраст усопшего. Я напишу сейчас на песке своей шпагой уравнение, воспроизводимое строчками стихотворения, которое наш юный друг переводил, не подозревая об этом.
И Декарт, обнажив шпагу, начертал на песке:
x/6+ x/12 + x/7 + 5 + x/2 + 4 = x
И тут же вычислил, объявив:
– x равен 84! Восемьдесят четыре года прожил великий Диофант! Но одно здесь странно… Верно ли вы перевели, юный мой друг, будто в надгробье, то есть в этом уравнении, заключена мудрость искусства Диофанта?
– Совершенно точно. Здесь прямое указание на мудрость искусства Диофанта, с помощью которого можно узнать, как долог усопшего век.
– Сомнительно. Я не хочу умалять ваши поэтические способности, юный мой друг, но решение подобных уравнений с одним неизвестным под силу было египетским писцам, за тысячу лет до появления Александрии и Диофанта. Вам нужно просто усовершенствовать свой древнегреческий язык, мой друг. И при переводе уделять больше внимания не рифмам, а глубокому смыслу переводимого.
Пьер Ферма вспыхнул и поднял глаза с рукописи на Декарта:
– Дело в том, уважаемый господин Картезиус, что великое искусство и мудрость Диофанта действительно приложимы для решения предлагаемой здесь задачи, но не с помощью десяти строк надписи и семи членов выписанного вами уравнения, а всего лишь на основании двух строчек надписи.
|
Последние 50 обсуждений
Линейный вид
Suomeksi