Jahontova

Смеляков, Ярослав.

Ленин.

Мне кажется, что я не в зале,
а, годы и стены пройдя,
стою на Финляндском вокзале
и слушаю голос вождя.

Пространство и время нарушив,
мне голос тот в сердце проник,
и прямо на площадь, как в душу,
железный идет броневик.

Отважный, худой, бородатый —
гроза петербургских господ,—
я вместе с окопным солдатом
на Зимний тащу пулемет.

Земля, как осина, дрожала,
когда наш отряд штурмовал.
Нам совесть идти приказала,
нас Ленин на это послал.

Знамена великих сражений,
пожары гражданской войны...
Как смысл человечества, Ленин
стоит на трибуне страны.

Я в грозных рядах растворяюсь,
я ветром победы дышу
и, с митинга в бой отправляясь,
восторженно шапкой машу.

Не в траурном зале музея —
меж тихих московских домов
я руки озябшие грею
у красных январских костров.

Ослепли глаза от мороза,
ослабли от туч снеговых.
и ваши, товарищи, слезы
в глазах застывают моих...
1949

-----------------
Studia Litera

     

Ashin

Яхонтова
Творчество бывает разное
Синее, белое, красное

     

New JaZzEr

Голубое, розовое,
Яхонтово-березовое,
Ашиновое, Фомабрутовое,
Диквочно-грейпфрутовое.

     

Jahontova

Нью-ДжаззEрно стебанутое!

     

Jahontova

Стихи о Ленине

Начало
В полночной тишине
огонь свечи мерцает.
Великий инженер
устал. На нем лица нет.

В тяжелой голове
забот такаяя масса,
что хватит челове-
ку долететь до Марса.

Куда лететь? Зачем?
Век мотылька недолог.
Мы крыльями сучим
меж листьев да иголок.

До свету — триста лет.
Ночь наша длится вечно.
А рядом, на столе,
горит призывно свечка.

Бесстрашный новичок,
как жадная пиранья,
спикирует в свечу
по гибельной спирали.

Великий инженер
сурово двинет усом
и знак подаст жене
убрать с планшета мусор.

Он сдержанно грустит
над мотыльковой сажей.
Он всем нам отомстит
за гибель брата Саши.

Конец
Послушайте тогда,
как прапорщик прыщавый
ведет двоих солдат
по площади брусчатой.

Час ночи. Тьма — ни зги.
Весь город в спячке замер.
Неспешны их шаги,
как греческий гекзаметр.

Красивая шинель —
подруга в службе трудной.
Их слышно в тишине
почти до самой Трубной.

И тот, кто вечно жив,
хотя давно не дышит,
в своем гробу лежит
и эту поступь слышит.

Ни червь его не ест,
ни моль сукна не тратит.
Невыносима месть
его партийных братьев.

Взойдут на Мавзолей —
медали, как мониста.
А он все не в земле,
как призрак коммунизма.

Несладко быть вождем
в партийном этом Риме.
Ни рай его не ждет,
ни ад его не примет.


© 1999 Alexander A. Taller

     

fomabrut

"...Приударь, братишка, крепче,
Чтоб слетела вся нагарь.
Так в работе будет легче,
Размахнись, брат, приударь.
Приударь так, чтоб станок
Вверх поднялся, не стуча,
Вот и будет наш венок
На могилу Ильича".

(творчество рабочих поэтов 20-ых годов)